Владислав Бугера. Программа Коллективистской партии (проект)

Все революции, происходившие до сих пор в истории человечества, никогда не приводили к ликвидации классового общества, к исчезновению эксплуатации и угнетения человека человеком, к появлению общественной собственности на производительные силы. Даже успешные восстания угнетенных тружеников, которым удавалось отнять экономическую и политическую власть у высших классов общества, в конечном итоге всегда приводили к тому, что на место старых господ приходили новые. Это не значит, что от революций до сих пор не было никакой пользы: социальные революции, как правило, заменяли устаревшую систему отношений собственности и управления новой, дававшей больше простора и стимулов для дальнейшего развития производительных сил. Именно социальным революциям человечество в огромной мере обязано тем, что современные люди живут комфортабельнее, чем их первобытные предки в пещерах, - социальным революциям и вообще всей классовой борьбе, порождаемой ими и в свою очередь их подготавливающей. Но до сих пор человечество в своем прогрессивном развитии так и не дошло до такого уровня, на котором исчезло бы деление людей на господ и подчиненных, на собственников производительных сил и тех, чью рабочую силу они используют как свою собственность (то есть эксплуатируют) - одним словом, на управляющих и управляемых. До сих пор во всех странах мира общество делится на классы эксплуататоров и классы эксплуатируемых.

В начале XX века почти все человечество жило при капитализме в его монополистическом варианте. Основной массой средств производства владело некоторое количество крупных корпораций (в каждой стране государство являлось одной из таких корпораций), покупающих рабочую силу наемных работников и присваивающих прибавочную стоимость, созданную трудом этих работников. Основным эксплуататорским классом был класс капиталистов, буржуазия; основным эксплуатируемым классом - класс рядовых наемных работников, пролетариат. В течение ХХ века в ряде стран мира, начиная с Российской империи, пролетарии, в союзе с другими эксплуатируемыми социальными группами, свергали экономическую и политическую власть капиталистов, разрушая при этом - в той или иной мере - старый государственный аппарат и заменяя его новым. Новое, рожденное восстанием эксплуатируемых классов государство становилось крупнейшей, а зачастую единственной организацией, владеющей средствами производства и рабочими силами своих граждан. Согласно официальной доктрине таких государств, называвших себя социалистическими, эти государства принадлежали живущему в них трудовому народу, а государственная собственность на производительные силы являлась общественной, то есть собственностью всего общества, взятого в целом. Однако это было ложью. Про общественную собственность на производительные силы можно говорить лишь в том случае, когда все или почти все вменяемые члены общества совместно управляют производством, распределением и потреблением материальных и духовных благ. Общественная собственность на производительные силы - это когда все те, кто руководит экономической деятельностью людей, постоянно контролируются и могут быть в любой момент переизбраны их подчиненными; это когда единственной привилегией руководителя является особое уважение со стороны тех, кто добровольно ему подчиняется; наконец, это когда многие решения по очень и не очень важным вопросам принимаются малыми и большими группами людей совместно, на равных, без различия руководителей и подчиненных. Иными словами, общественная собственность на производительные силы существует лишь тогда , когда члены общества объединены в малые и большие действительные коллективы - в отличии от коллективов мнимых, типа армейской части или зэков в концлагере, где преобладает принцип «сверху вниз, без или с малым контролем снизу»,- и когда все общество в целом является единым действительным коллективом. Ничего подобного в СССР и других государствах того же типа не было: так же, как и в любой капиталистической фирме, как в любом буржуазном государственном аппарате, в этих государствах преобладал принцип управления «сверху вниз, без или с минимальным контролем снизу». Общество, в котором хозяином производительных сил было государство типа СССР, было четко разделено на управляющих и управляемых, эксплуататоров и эксплуатируемых. Партийно-государственная бюрократия высшего и среднего уровня являлась единым совокупным собственником средств производства и рабочих сил всех или почти всех трудоспособных граждан государства; она отличалась от рядовых работников по своему месту в исторически определенной системе общественного производства, по своему отношению к средствам производства, по своей роли в общественной организации труда, по способам получения и размерам своей доли общественного богатства, - а значит, представляла собой эксплуататорский класс, противоположный классу, состоящему из рядовых государственных работников. Государственная собственность в СССР и других подобных странах являлась собственностью бюрократии, а не всего общества. Ни социализма, ни коммунизма в этих странах не было, потому что слова «коммунизм» и «социализм» означают такое устройство общества, при котором производительные силы находятся в общественной собственности. Сегодня же в бывшем СССР и почти во всех подобных ему странах вновь царит обычный государственно-монополистический капитализм, мало чем отличающийся от капитализма в тех странах, где пролетарии и другие эксплуатируемые социальные группы никогда не свергали ни экономическую, ни политическую власть капиталистов.

Почему же не оправдались прогнозы марксистов, предсказывавших развертывание Октябрьской революции во всемирный революционный процесс, ведущий к установлению на Земле первой стадии коммунизма - социалистического строя? Ссылки на происки мировой буржуазии, козни социал-демократических оппортунистов или предательство сталинистами революции не дают нам ответа на этот вопрос: остается непонятным, почему все эти происки и козни увенчались успехом, почему мировое рабочее движение позволило столько раз предавать себя. Часто утверждают, что склонность к насилию и господству над себе подобными заложена в «природе человека», в его естественных инстинктах, и потому господа и рабы, мол, были, есть и будут всегда. Если бы это было так, то первобытные люди, в которых «природа человека» еще не подвергалась шлифовке цивилизации, жили бы в гораздо более иерархическом обществе, чем мы, современные люди. А между тем, социальное устройство первобытных племен может по праву называться «первобытным коммунизмом». Важнейшие вопросы решались собранием членов племени; вожди и прочие лидеры переизбирались своими подчиненными, как только те находили более достойных кандидатов на их замену; равенство в правах между мужчинами и женщинами, взрослыми и детьми в общем было больше, чем в цивилизованном обществе, причем дети воспитывались совместно взрослыми членами племени; все взрослые трудоспособные члены племени были вооружены, и лишь в процессе разложения первобытного общества стало обозначаться деление на вооруженных и безоружных членов племени; наконец, материальные привилегии лидеров были сравнительно невелики и существовали только благодаря уважению, которым эти лидеры пользовались среди соплеменников за свои личные качества, - короче говоря, первобытное племя представляло собой действительный коллектив. Значит, не в «природе человека» следует искать первопричину того, что Октябрьская революция оказалось хотя и социальной, но несоциалистической. Эта первопричина кроется в развитии производительных сил. Характер и уровень развития производительных сил, задающий условия, в которых приходится производить, распределять и потреблять материальные и духовные блага, - вот что определяет характер отношений между членами общества; а изменение этих отношений определяется в конечном счете не чем иным, как изменением уровня развития производительных сил.

Современное общество, в которое включены все населяющие Землю миллиарды человек, осуществляющие миллионы сложнейших и разнообразнейших видов деятельности, - это не замкнутое в себе первобытное племя, состоящее из нескольких десятков или сотен членов, каждый из которых умеет делать почти все то же, что и другие. Разделение труда и укрепление человеческих общностей, нараставшие вплоть до второй половины ХХ века, привели к тому, что сегодня даже в масштабах сравнительно небольшого предприятия - а тем более в масштабах всего общества - людям труднее в короткие сроки обмениваться информацией и принимать общие, не продиктованные кем-то сверху решения, труднее совместно контролировать своих руководителей и компетентно принимать решения по их переизбранию, чем это было в первобытном племени. Рядовым работникам мешает участвовать в управлении производством и распределением материальных и духовных благ не столько недостаток знаний и навыков управления - хотя и это важно, - сколько неспособность больших масс людей быстро обмениваться информацией и принимать совместные решения, то есть образовывать действительные коллективы. Вот почему в процессе Октябрьской революции лидеры революционных рабочих и крестьян, выдвинутые самими же восставшими массами, тут же начинали становиться их новыми господами - вместо свергнутых революцией старых господ. Для того, чтобы пролетарская революция смогла сделать современные производительные силы общественной собственностью, необходимы такие технические средства обработки информации, которые позволяли бы миллионам человек обменяться информацией и принять единое решение - не так, как это происходит при голосовании на буржуазно-демократических выборах, асовместно - с такой же скоростью, с какой это может сделать собрание нескольких десятков человек. В первой половине 20-го века такой техники еще не было. Следовательно, уровень развития производительных сил тогда был еще недостаточно высок для начала перехода человечества к социализму. Именно поэтому социалистическая революция в первой половине ХХ века была невозможна.

Материально-техническая база социалистической революции возникла лишь во второй половине ХХ века - с развитием компьютеров и компьютерных систем. Компьютерные системы - это и есть те технические средства, которые способны объединить миллионы человек в действительный коллектив. Компьютеризация производства и других сфер человеческой деятельности есть первичная, необходимейшая предпосылка перехода производительных сил в общественную собственность; и хотя эта предпосылка далеко не равномерно развивается в разных странах, хотя она еще не вполне дозрела, но она уже есть. Это значит, что социалистическая революция сегодня стала возможной.

Нужна ли современным пролетариям социалистическая революция? Чтобы ответить на этот вопрос, достаточно отметить два факта.

Во-первых, до тех пор, пока все члены общества не будут участвовать в управлении им, пока общество не перестанет делиться на классы управляющих и управляемых, эксплуататоров и эксплуатируемых, - до тех пор эксплуататоры не перестанут бороться друг с другом за передел экономической и политической власти и проливать в этой борьбе кровь эксплуатируемых. До тех пор, пока человечество не перейдет к бесклассовому обществу, оно будет расколото государственными границами и его будут терзать малые и большие войны. Между тем в наш ядерный век даже малые войны увеличивают угрозу глобальной экологической катастрофы. Перед человечеством стоит выбор: или рано или поздно погибнуть, или раз навсегда уничтожить в корне саму возможность войн.

Во-вторых, до тех пор, пока цели производству будут ставить эксплуататорские классы, пока оно будет вестись ради роста прибылей и для того, чтобы у чиновников была возможность делать карьеру, - до тех пор процесс производства будет опустошать природу и все больше вредить здоровью людей, в первую очередь представителей эксплуатируемых, малоимущих классов. Только когда человечество начнет превращаться в действительный коллектив и производительные силы окажутся в общественной собственности, люди смогут совершенствовать производство, природную среду и человеческий организм, приспосабливая их друг к другу - но не во вред, а на пользу всему человечеству, с согласия каждого члена общества. Только начав переход к бесклассовому обществу, человечество избавит себя от гибели не только от войн, но и от «мирной» экологической катастрофы. Времени остается все меньше и меньше.

Очевидно, что социалистическая революция - это единственный путь для выживания не только пролетариев, но и всего вообще человечества. Это также единственный для пролетариев способ добиться существования, достойного человека, освободиться от страха перед завтрашним днем и от унизительного ощущения неспособности повлиять на судьбу своей страны и всего мира. Однако возникает вопрос: способны ли современные пролетарии на революционное действие?

Многие утверждают, что капиталистическая цивилизация во второй половине ХХ века до такой степени разобщает и развращает пролетариев, что они уже перестали быть способными к борьбе за свержение власти эксплуататоров. Основания для такого утверждения вроде бы давала полувековая стабильность послевоенного «мирового порядка» - результат промышленного подъема в мире после второй мировой войны. Однако с распадом СССР этой стабильности пришел конец. Наступил период передела мира между союзами монополий и защищающими их интересы государствами. А в такие периоды, как это доказывает история ХХ века, большие массы пролетариев (сегодня это относится прежде всего к пролетариям средне- и слаборазвитых стран) оказываются вооружены, собраны вместе и поставлены в такое положение, когда не только коренные, но и сиюминутные интересы у них общие. Мировой капитализм находится в состоянии кризиса, чреватого революциями: восстание 1997 г. в Албании - первый, еще очень слабый и отдаленный раскат грома, предвещающий бурю.

Социалистическая революция будет переходом человечества к преобладанию коллективистского типа организации. Коммунизм и его начальную стадию - социализм - правомерно называть также коллективизмом, а социалистическую революцию коллективистской. Поэтому революционная партия современного пролетариата берет себе имя Коллективистская партия. В конце 19 века пролетарии, боровшиеся за свержение экономической и политической власти буржуазии, организовывались в партии, называвшиеся «социал-демократическими»; в первой четверти ХХ века революционное пролетарское движение оформилось в партиях, взявших себе имя «коммунистические». И те, и другие прошли путь классового перерождения, превратившись в течение ХХ века в организации эксплуататорских классов. С этими организациями, опозорившими свое славное прошлое и свои имена, Коллективистская партия не имеет ничего общего. В то же время она протягивает руку дружбы тем организациям, которые сохранили традицию пролетарской революционности со времен Октябрьской революции до наших дней.

**********

1.Коллективистская партия - это политическая организация революционного пролетариата.

Все ее цели и задачи вытекают из классовых интересов современного мирового пролетариата. Основная цель Коллективистской партии - это коренной классовый интерес пролетариата в политической сфере жизни общества: взятие пролетариатом политической власти в свои руки.

Первым условием достижения этой цели является как можно более полное разрушение эксплуататорского государственного аппарата. Овладеть этим аппаратом и использовать его в своих интересах пролетариат не может по двум причинам: во-первых, потому что интересы подавляющего большинства служащих этого аппарата неразрывно срослись с интересами эксплуататоров; во-вторых, потому что этот аппарат может управлять обществом только по принципу «сверху вниз, без или с малым контролем снизу» - а значит, неизбежно вырвется из рук пролетариев и превратится в силу, стоящую над ними. Поэтому Коллективистская партия выступает за то, чтобы сломать аппарат исполнительной государственной власти и лишить его чиновников права занимать руководящие должности во всех сферах жизни общества (допустимы лишь редкие исключения);

за то, чтобы разогнать парламенты и муниципалитеты и лишить их депутатов (за исключением депутатов от пролетарских революционных организаций) права занимать руководящие должности во всех сферах жизни общества;

за то, чтобы сломать постоянную - как профессиональную, так и построенную на основе воинской повинности - армию и профессиональную полицию, служившую эксплуататорским классам, а также эксплуататорскую судебно-карательную систему.

Коллективистская партия выступает за переход всей полноты законодательной, исполнительной и судебной власти в руки созданных пролетариями, в союзе с трудящимися из других эксплуатируемых социальных групп, комитетов самоуправления трудящихся. Комитеты самоуправления трудящихся (КСТ) - это органы, состоящие из депутатов, избираемых снизу - начиная с предприятий - по многоступенчатой системе (из представителей низших КСТ составляются высшие), по производственно-территориальному принципу; депутат КСТ любого уровня в любое время может быть отозван своими избирателями и заменен новоизбранным; зарплата депутата не должна быть выше средней зарплаты пролетария; аппарат исполнительной и судебной власти при КСТ отсутствует, поскольку КСТ будут не только принимать законы, но и исполнять их - текущей управленческой деятельностью на всех уровнях будут заниматься сами депутаты. Коллективистская партия выступает за то, чтобы количество назначаемых сверху должностных лиц (чиновников) в новой системе управления обществом было сведено до минимума и продолжало неуклонно уменьшаться вплоть до полного исчезновения.

Лозунг Коллективистской партии - депрофессионализация управления. Коллективистская партия борется за то, чтобы управление во всех сферах жизни общества стало повседневным делом всех и каждого. Компьютеризация производства и других видов человеческой деятельности создает техническую базу для того, чтобы трудящиеся постоянно контролировали деятельность своих депутатов в КСТ, а также принимали управленческие решения по различным вопросам непосредственно - помимо КСТ. Коллективистская партия выступает за то, чтобы в тех странах, где пролетариат возьмет политическую власть в свои руки, по мере прогресса производительных сил распространялась практика «компьютерных референдумов», решения которых на том или ином уровне имели бы большую силу, чем решения КСТ того же уровня.

Коллективистская партия борется за:

1. бесплатное освоение всеми членами общества компьютерной грамотности на уровне, делающем каждого человека способным свободно освоить любую компьютеризованную сферу общественной деятельности;
2. бесплатное обеспечение создаваемых пролетариатом организаций современной техникой, позволяющей осуществлять контроль над любыми аппаратами управления в любом масштабе; открытие для пролетарских организаций доступа ко всем банкам данных всех компьютерных систем, связанных с управлением любой сферой жизни общества, невзирая ни на какие соображения «коммерческой» или «военной» тайны;
3. разработку программной базы и методов компьютерного контроля над всеми существующими и создаваемыми аппаратами управления в любом масштабе; бесплатное обучение методике такого контроля всех членов общества;
4. то, чтобы компьютеризация контроля подчиненных над руководителями и создание компьютерных систем, позволяющих большим массам трудящихся совместно принимать управленческие решения, стали приоритетным направлением в экономической политике после взятия пролетариатом политической власти.

После завоевания пролетариатом власти его вооруженной силой останется он сам. Коллективистская партия выступает за то, чтобы на базе рабочих дружин, созданных еще до революции, в процессе революции была создана вооруженная организация всех (исключая предателей своего класса) способных носить оружие пролетариев, а также представителей других поддерживающих революцию слоев общества, позволяющая трудящимся хранить у себя дома оружие и проходить военную подготовку без отрыва от «штатской жизни». Эта организация заменит собой постоянную армию и профессиональную полицию: охранять порядок и законность будут сами вооруженные трудящиеся, объединенные в отряды по месту своей работы и жительства. При этом профессиональную службу будет нести высший, средний и часть низшего командного состава новых вооруженных сил (только в этой сфере придется надолго сохранить принцип управления «сверху вниз, с малым контролем снизу»), солдаты тех родов войск, где требуется особая профессиональная квалификация, а также специалисты некоторых видов сыскной деятельности.

Система КСТ, созданная вооруженными пролетариями и их союзниками, не будет представлять собою государственную власть по отношению к своим создателям: по отношению к ним КСТ будут именно органами самоуправления. Зато по отношению к эксплуататорским классам и вообще ко всем слоям общества, по каким-либо причинам враждебным революции или не принимающим активного участия в классовой борьбе, система КСТ действительно будет выступать как внешняя сила, заставляющая повиноваться себе и применяющая насилие в случае непокорности, - как государственный аппарат. Таким образом, опирающаяся на вооруженный пролетариат система КСТ будет представлять собой пролетарское полугосударство; по мере того, как общество будет превращаться в бесклассовое, все то, что роднит систему КСТ с государством, будет постепенно отмирать. Политический режим, который будет существовать в пролетарском полугосударстве, - диктатура пролетариата, - будет переходной стадией к уничтожению всякой политики и всякой диктатуры.

2. Главная задача захвативших политическую власть пролетариев - перестать быть пролетариями, то есть отнять у капиталистов и других эксплуататоров экономическую власть и взять, вместе с другими эксплуатируемыми классами, производительные силы в свою собственность. Тем самым производительные силы станут общественной собственностью, поскольку сегодня пролетарии сами по себе уже составляют большинство человечества, а вместе с другими эксплуатируемыми социальными группами - подавляющее большинство. Бывшим же эксплуататорам придется выбирать: либо гибель в бою за утраченную власть, либо растворение среди трудящихся, интеграция в единое бесклассовое общество.

Коллективистская партия выступает за присвоение трудящимися в лице КСТ земель и вод, за монополию трудящихся в лице КСТ на внешнюю торговлю с партнерами из эксплуататорских государств и банковское дело. В то же время Коллективистская партия отказывается от требования передачи всех средств производства в собственность пролетарского государства, хотя это требование выдвигалось до сих пор всеми пролетарскими революционными организациями - от германского Союза коммунистов в прошлом столетии до Четвертого Интернационала. Передача промышленных и сельскохозяйственных предприятий в собственность даже такого демократического аппарата управления, как пролетарское полугосударство, неизбежно повлечет за собой появление и разрастание бюрократического аппарата исполнительной власти в экономике, угрожающего превращением системы КСТ в бессильный придаток этого аппарата, а государственной бюрократии - в эксплуататорский класс. Именно так и произошло в 20-е годы в СССР, а впоследствии - во всех подобных СССР государствах. Однако в первой половине ХХ века такая трансформация была не просто неизбежна, но и необходима с производственно-технической точки зрения: до появления компьютеров управлять экономикой в масштабах целой страны можно было только по принципу «сверху вниз, без или с малым контролем снизу», и поэтому огосударствление средств производства и рабочих сил было самым рациональным ответом на вопрос «а что делать дальше?», встававший перед победоносными повстанцами. Сегодня же компьютеры делают излишней передачу предприятий во владение таким органам управления, как КСТ, у которых и помимо этого есть множество разных функций и которые поэтому заведомо будут вынуждены воздвигнуть между собой и предприятиями громоздких чиновничий аппарат управления, который будет трудно контролировать даже с помощью компьютерных систем и который будет постоянно тяготеть к превращению в силу, стоящую над обществом. В условиях компьютеризации производства и других сфер человеческой деятельности для взявших политическую власть пролетариев более выгодным и удобным является создание особой системы выборных коллегиальных органов, отдельной от системы КСТ; посредством этой особой системы и осуществлялось бы управление экономикой. При таком «разделении властей» единство управления экономической и политической сферами жизни общества, вместе взятыми, будет осуществляться путем равноправного согласования действий между обеими системами; в экстремальных же ситуациях, когда для решения стоящих перед обществом проблем необходимо единоначалие, система КСТ - обладающая такими рычагами воздействия на экономику, как владение землей и регулирование денежного обращения - возьмет руль в свои руки, временно подчинив себе вторую систему и не вступая при этом с ней в конфронтацию.

Исходя из всего вышесказанного, Коллективистская партия выступает за создание системы централизованного самоуправления (СЦС), посредством которой пролетарии возьмут в свою собственность отнятые ими у капиталистов предприятия. СЦС будет состоять из производственных комитетов, избираемых по ступенчатой системе, начиная с цехов и предприятий вплоть до уровня целой страны, нескольких стран и, возможно, когда-нибудь - всего мира. Место и роль депутата производственного комитета в управлении экономикой полностью аналогичны месту и роли депутата КСТ в управлении пролетарским полугосударством. СЦС (в наиболее общих и важных вопросах - совместно с КСТ) осуществляет централизованное планирование развития экономики, обеспечивая полную занятость трудоспособного населения. Такое планирование будет сочетаться с высокой степенью хозяйственной автономии предприятий; их работники, объединившиеся в действительный коллектив, будут в высокой степени независимы в поиске торговых партнеров на внутреннем рынке и рынках других пролетарских полугосударств, а также при распределении дохода, полученного от продажи продукции предприятия. При этом каждый работник предприятия будет участвовать в управлении им и всей экономикой в целом - в частности, путем выбора депутатов в производственные комитеты - на равных правах со всеми другими. Коллективистская партия выступает против найма трудовыми коллективами работников по капиталистическому принципу (без вовлечения их в управление на равных правах со всеми), против таких форм акционерной и паевой собственности, при которых не соблюдается принцип «один человек - один голос». Коллективистская партия выступает за то, чтобы покупка предприятий у одних коллективов другими была сведена к простому укрупнению предприятий, когда работники «купленного» предприятия объединяются с работниками предприятия - «покупателя» в единый коллектив, все члены которого имеют одинаковые права; при таких производственных отношениях деньги, выплаченные коллективом - «покупателем» коллективу «покупаемого» предприятия, перестают быть ценой товара и превращаются в один из дополнительных способов заинтересовать коллектив «покупаемого» предприятия в объединении с «покупателем».

До взятия политической власти пролетариатом Коллективистская партия видит одну из своих задач в том, чтобы организовывать борьбу за все более широкий и глубокий рабочий контроль в экономике. В странах, подобных по своему экономическому и политическому положению республикам СНГ, Коллективистская партия выступает против свободной купли-продажи земель и вод - с тем, чтобы спасти от разрушения крупные сельскохозяйственные предприятия типа «колхозов», которые после захвата власти пролетариатом легко будет сделатьдействительными коллективными хозяйствами и включить в систему СЦС. В условиях наступления буржуазии на экономические и политические права пролетариата, развернувшегося в конце ХХ века во всем мире, Коллективистская партия выдвигает требование скользящей шкалы зарплаты и рабочих часов - чтобы оплата труда автоматически повышалась в соответствии с ростом цен на предметы потребления, а наличная работа распределялась между всеми наличными рабочими руками (в соответствии с чем и должен определяться размер рабочей недели, при сохранении того же среднего заработка каждого рабочего, что и при старой рабочей неделе). В тех странах, где капиталисты имеют возможность помногу месяцев не выплачивать зарплату своим работникам, Коллективистская партия выдвигает лозунг - «Любые формы массовой борьбы хороши, чтобы выбить у администрации зарплату». Работая в профсоюзах, стачкомах и других организациях рабочего движения, Коллективистская партия помогает им удержаться на пути бескомпромиссной борьбы с капиталом, не увязнуть в болоте соглашательства.

Коллективистская партия выступает за отмену тарифно-квалификационной сетки оплаты труда: после взятия пролетариями политической и экономической власти зарплату будут распределять сами трудовые коллективы, а до тех пор, пока предприятиями владеет капитал, задача рабочих организаций и органов рабочего контроля - добиваться возможности самим устанавливать те пропорции, в которых зарплата будет распределяться между различными категориями работников. В сфере образования и науки коллективистская партия требует отмены ученых званий и степеней со всей системой привилегий, с ними связанных. Общая задача Коллективистской партии и до, и после взятия пролетариатом политической и экономической власти: во всех сферах жизни общества последовательно бороться за отмену всех привилегий начальства любого уровня в любой сфере (исключение возможно лишь одно - тщательная охрана избранного трудящимися лидера от покушения на его жизнь, если это необходимо для успешного осуществления руководимого им дела).

Коллективистская партия борется против всех форм манипулирования сознанием трудящихся масс. В частности, она добивается запрещения рекламы как вида искусства. Информация о товарах, услугах, организациях и общественных деятелях должна доходить до потребителя и избирателя максимально полной, точной и без всякой эмоциональной нагрузки.

Коллективистская партия борется за то, чтобы средства, расходуемые сегодня на избыточное потребление эксплуататорских классов, шли на пользу всему обществу. В частности, она выступает за то, чтобы после взятия пролетариатом политической и экономической власти свернуть (в средне- и слаборазвитых странах - сразу, в высокоразвитых - через некоторое время и постепенно) производство легковых автомобилей и направить освободившиеся средства на развитие общественного транспорта и на компьютеризацию управления обществом. С появлением компьютерных систем, позволяющих быстро обмениваться информацией и принимать совместные решения людям, находящимся на сколь угодно далеких расстояниях друг от друга, автомобиль превратился из средства доставки начальников на необходимые для успешного хода производства совещания в предмет роскоши, являющийся в средне- и слаборазвитых странах признаком высокого социального статуса и тем самым - средством для самоутверждения личности представителя эксплуататорских классов, а в высокоразвитых странах просто чересчур вредным для экологии и неэкономичным транспортным средством, при изготовлении и использовании которого затрачивается уйма средств на перевозку небольшого количества людей и грузов.

Коллективистская партия выступает за отмену рынка жилплощади.

3. В области семейных отношений Коллективистская партия выступает за:

• а) переход воспитания детей из рук их предков, опекунов и государства в руки трудовых коллективов и нанятых последними педагогов (задачей пролетарского полугосударства станет помощь трудовому коллективу в материально-техническом обеспечении воспитания детей и в подготовке педагогических кадров);
• б) постепенное изменение права наследования в таком направлении, чтобы роль субъекта, чье имущество подлежит наследованию, все больше и больше переходило от частных лиц к трудовым коллективам, а в ряде случаев - ко всему обществу в целом;
• в) соединение воспитания (в том числе обучения) с производством, исключающее эксплуатацию детского труда, предполагающее как можно более раннее включение детей в структуры общественного самоуправления в качестве полноправных и стопроцентно ответственных членов общества. Постепенное размывание правовой границы между взрослыми и детьми.

Коллективистская партия выступает за всеобщее бесплатное образование, а также за бесплатное здравоохранение населения.

4. В национальном вопросе Коллективистская партия исходит их того факта, что в конце ХХ века, когда все формы классового общества - а именно некоторым их них присуща нация как форма общности людей - окончательно исчерпали все свои прогрессивные потенции и не могут способствовать совершенствованию человечества иначе, как своим исчезновением, ни сохранение старых, ни создание новых национальных государств не может быть даже промежуточной целью пролетарского революционного движения. Коллективистская партия может поддерживать только те движения, выступающие под националистическими лозунгами, которые являются более - менее независимыми от государственных и партийных аппаратов движениями эксплуатируемых классов, - и лишь в том случае, если эти движения объективно не способствуют, а мешают становлению или укреплению любых национальных государств, то есть если объективные результаты таких движений противоречат субъективным целям их участников. При этом Коллективистская партия может ограниченно поддерживать некоторые националистические лозунги (например, лозунги национально-государственной независимости), но сама их не выдвигает, поскольку пролетарское государство, способствующее переходу человечества к общественному строю без классов и наций, может быть только безнациональным - абсолютно безразличным к национальному самосознанию каждого своего гражданина.

Коллективистская партия отказывается от требования права наций на самоопределение: оно явно устарело в конце ХХ века, когда смешение наций достигло очень высокой степени. Коллективистская партия заменяет его требованием права населения территорий на самоопределение, причем добивается того, чтобы воля организовавшихся пролетариев и присоединившихся к их организации союзников пролетариата из других эксплуатируемых слоев общества имела больший вес, чем воля остального населения данной территории.

Коллективистская партия выступает за союз пролетарских государств всей планеты (в каких формах - унитарного государственного образования, федерации, конфедерации - зависит от конкретных обстоятельств места и времени. По мере развития мирового революционного процесса фактическая разница между этими тремя формами будет стираться).

Коллективистская партия считает, что коллективистская пролетарская революция может иметь только международный характер. Идея «построения социализма в одной стране» является в эпоху монополистического капитализма реакционной утопией, служащей интересам эксплуататорских классов.

5. Коллективистская партия выступает против любой формы угнетения и дискриминации по расовому, этническому, половому, возрастному признакам, по признаку сексуальной ориентации, физического и психического здоровья. Только классовые признаки определяют для коллективистов, кто их друг, а кто их враг: для коллективистов цвет кожи, язык, пол, молодость или старость, а также то, является ли человек гетеросексуалистом или гомосексуалистом, не может быть основанием для унижения и ограничения прав данного человека. Что касается психически больных людей, то грань между ними и психически здоровыми не является резкой: существует масса переходных форм, когда в чем-то не вполне здоровый человек остается личностью, способной участвовать в управлении обществом как член малых и больших коллективов на равных правах с более здоровыми людьми. Обычно та или иная степень психической ущербности делает человека непригодным для осуществления лишь некоторых видов общественной деятельности (что следует в каждом отдельном случае определять сугубо индивидуально): в остальном же он остается не менее ценным членом общества, чем большинство других людей. В классовом же обществе, с его принципом «человек человеку волк», психиатрический диагноз сплошь и рядом тяготеет над несчастными людьми, как проклятие: он закрывает перед ними двери тех учреждений, где они могли бы успешно, с пользой для общества работать, ограничивает их в правах и навлекает на них унижение на каждом шагу. Система психиатрических лечебниц повсюду в мире - даже в высокоразвитых, высококультурных, архилиберальных капиталистических странах - очень похожа на систему тюрем и концлагерей; во всем мире психбольницы используются для сведения политических счетов, в том числе и для расправы с активистами движений эксплуатируемых классов. В то же время банкиры и промышленники, директора и министры, депутаты парламентов и генералы никогда не позволят, чтобы избранные организованными трудящимися комиссии психологов проверили каждого из них - можно ли допускать людей с такой психикой на руководящие должности, поручать им решение людских судеб: такая проверка показала бы, что чем более высокое положение в обществе занимают эти господа, тем больше среди них процент помешанных на жажде власти, эгоцентричных маньяков, неспособных самоутверждаться иначе, как путем унижения других людей. Исходя из всего вышесказанного, Коллективистская партия предлагает:

1. после завоевания пролетариатом политической власти постепенно заменить систему государственных и частных психиатрических больниц на систему клиник, собственниками которых станут организованные в СЦС трудовые коллективы;
2. в законодательстве пролетарских полугосударств ликвидировать юридическое понятие «невменяемость» (в каждом отдельном случае следует вести речь о способности или неспособности человека отвечать за свои поступки в данной конкретной сфере деятельности, а значит, и о его правоспособности именно в этой сфере, а не в общем);
3. организовать систему комиссий психологов, нанимаемых и постоянно контролируемых организованными в СЦС и систему КСТ трудовыми коллективами; задачей таких комиссий будет проверка всех, кто устраивается на любую работу, на психологическое соответствие этой работе (в первую очередь следует организовать проверку такими комиссиями всех кандидатов на любую руководящую должность).

6. Коллективистская партия поддерживает принцип свободы совести, считая религию частным делом каждого человека и уважая право людей иметь свои религиозные убеждения. В то же время в обществе, где установился режим диктатуры пролетариата и производительные силы переходят в общественную собственность, организации, в управлении которыми преобладает принцип «сверху вниз, без или с малым контролем снизу» - а именно такими является подавляющее большинство современных религиозных организаций, - не смогут выступать в роли субъектов, владеющих собственностью. Поэтому Коллективистская партия выступает за то, чтобы религиозным организациям (церквям), управляемым по названному выше принципу, было запрещено владеть и распоряжаться какой-либо собственностью, в том числе нанимать работников и заниматься коммерческой деятельностью. Однако пролетарское полугосударство будет готово признать право собственности на помещения и движимое имущество за объединениями верующих, являющимися действительными коллективами, руководящие органы которых могут быть переизбраны своими подчиненными в любое время и постоянно контролируются последними. Такие объединения могут представлять собой трудовые коллективы, занимающиеся экономической деятельностью на тех же основаниях, что и все остальные коллективы в новом обществе.

Коллективистская партия выступает за полное, не знающее исключений отделение церкви от государства и светских учебных заведений от церкви.

7. Коллективистская партия выступает за то, чтобы после взятия пролетариатом политической и экономической власти лишить на некоторый срок права занимать любые руководящие должности всех, кто занимал руководящие посты высшего и среднего уровня во всех сферах жизни общества (в некоторых случаях - и руководящие посты низшего уровня). В данном вопросе допустимы лишь редкие исключения, всегда санкционированные коллективной волей тех трудящихся, над которыми эти бывшие эксплуататоры и помощники эксплуататоров раньше господствовали. Ценные специалисты из числа бывших господ и начальников могут рассчитывать на применение своих знаний и опыта на консультативных должностях; Коллективистская партия выступает также за то, чтобы обеспечить тем бывшим господам и начальникам, которые в свое время оказали ценные услуги революционному пролетарскому движению, личную безопасность, высокий уровень дохода и высокий статус в общественном мнении.

Переход к коллективистскому обществу не будет быстрым и легким. Сам коллективизм - и на первой своей стадии (социализм), когда еще будут сохраняться товарно-денежные отношения (хотя рабочая сила уже не будет товаром) и человечество еще нельзя будет назвать вполне единым коллективом, и на развитой своей стадии («полный» коммунизм) - тоже не будет обществом без проблем. Но это будут новые проблемы, корни которых уже не будут лежать в «борьбе всех против всех». Человечество уже не будет угрожать уничтожением самому себе; люди будут совместно улучшать свою жизнь, не давя друг друга в погоне за личным успехом. По мере становления коллективизма интересы каждого члена общества будут все больше совпадать с интересами всего общества. К этому будущему есть только один путь - социальная революция, завершающая собой многотысячелетнюю историю классовой борьбы.

ДА ЗДРАВСТВУЕТ МИРОВАЯ КОЛЛЕКТИВИСТСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ!

1997 - 98 гг.

Примечание от 10.02.02: для пролетарско-революционной партии имеет смысл работать лишь в совсем юных, маленьких и слабых, еще не обюрократившихся профсоюзиках. Всякий мало-мальски большой и обюрократившийся профсоюз, даже если он возник недавно, неизбежно превращается из пролетарской организации в ее противоположность - организацию буржуазную, служащую капиталу для того, чтобы отвлекать пролетариев от борьбы за политическую власть и направлять их энергию на безопасные для капитализма попытки улучшить свое положение, не выходя за рамки капитализма и не уничтожая буржуазное государство. Такие профсоюзы невозможно отвоевать, вновь сделать пролетарскими; их можно только разрушить.

Что же касается участия в парламентских и муниципальных выборах, то оно для современных пролетарских революционеров почти полностью исключено. Во всех современных буржуазных государствах парламентско-муниципальная система - это хорошо отлаженная и безошибочно действующая машина по превращению любого человека, любой организации, участвующих в этой системе, в политических агентов буржуазии. Участвовать в этой системе и не переродиться, не перестать быть пролетарскими революционерами возможно было бы лишь в том исключительном случае, когда пролетарское движение находится на высочайшем уровне подъема и вот-вот грянет восстание; только при этом условии влияние рабочего движения на депутата или кандидата в депутаты может возобладать над засасывающим и перемалывающим воздействием буржуазной парламентско-муниципальной машины. Да и то не всегда: например, участие в муниципальных выборах не приведет к перерождению пролетарских революционеров лишь в том случае, если на революционном подъеме находится пролетарское движение во всей стране (только тогда влияние последнего будет достаточно сильным для того, чтобы удержать местную организацию пролетарских революционеров, участвующую в муниципальных выборах, и ее кандидата от перерождения), а участие в парламентских выборах - возможно, даже лишь в случае великого подъема пролетарского революционного движения в ряде стран, а не только в одной. А если учесть, что современный промышленный пролетариат, очень разобщенный и расколотый внутри себя, может объединить и сподвигнуть на революционную активность лишь очередная мировая война (или эквивалентная ей цепочка больших локальных войн, идущих по всему миру), - иными словами, грядущая мировая пролетарская революция начнется и будет развиваться в таких условиях, когда участие пролетарской революционной партии в каких бы то ни было буржуазных выборах и представительных органах будет вряд ли возможным и вряд ли нужным, - то вероятность гипотетического случая, в котором пролетарским революционерам стоило бы принять участие в буржуазных выборах, сводится к исчезающе малой величине.